Некоторые аспекты проблемы освещены в учебно-практическом пособии Л. Г. Ефимовой1. К числу недостатков изложения можно отнести его неполноту, а также необъясненность факторов, обусловливающих правовую специфику данных процедур правопреемства.
    Под индоссаментом понимают, во-первых, сделку, имеющую целью передачу права собственности на ордерную ценную бумагу и, как следствие, передачу вытекающих из этой ценной бумаги прав; во-вторых, запись о такой сделке (обычно говорится не <запись>, а <надпись>). В дальнейшем, говоря <индоссамент>, мы будем иметь в виду именно саму сделку. Для обозначения записи о сделке мы будем употреблять термин <передаточная надпись>.
    Сказанное выше применимо и к термину <цессия>. Он также обозначает и саму сделку (правда, несколько иного содержания) и запись о ней. Для обозначения сделки мы будем употреблять сам термин <цессия>, а для обозначения записи о сделке цессии - соответствующее словосочетание - <цессионная надпись>.
    Различия между цессией и индоссаментом могут быть трех типов: центральное, реальные и формальные.
    Центральное различие - одно, обусловливающее и объясняющее происхождение всех других.
    Реальными мы будем называть различия в юридических характеристиках и последствиях процедур правопреемства.
    Формальные различия - в специфике внешнего оформления реальных различий.

    Центральное различие индоссамента и цессии, определяющее их сущность и применение, - это различие юридической направленности, юридической цели данных сделок. Во всех ценных бумагах следует четко разграничивать такие категории, как <право на бумагу> (право собственности на вещь) и <право из бумаги> (право, удостоверенное бумагой). В первом случае речь идет о вещном праве, во втором - о праве, удостоверенном ценной бумагой, которое чаще всего имеет обязательственный характер.
    Цель совершения индоссамента - перенесение права собственности на ценную бумагу. Индоссамент переносит право на бумагу - этот постулат должен помнить каждый практик. Для получения исполнения и осуществления прав по всякой ценной бумаге теорией и российским законодательством (ст. 142 ГК РФ) установлено, что с передачей ценной бумаги (с перенесением вещного права на бумагу как на вещь, документ с правами в том виде, в котором они в документе воплощены) переходят и все удостоверенные ею права в совокупности. Предмет сделки индоссамента - вещь, но вещь специфическая. Ценная бумага - вещь, ценная не в силу своих естественных свойств, а в силу заключенной в ней информации о субъективных гражданских правах. Без перенесения этих субъективных гражданских прав на нового собственника вещи не было бы и передачи самой вещи. А это означает, что, имея своим непосредственным предметом вещь, сделка индоссамента косвенно, опосредованно переносит на добросовестного приобретателя ценной бумаги и те качества, которые в ней заключены: права из бумаги, причем в их первоначальном, <девственном>, не тронутом пороками правопредшественников виде.
    Это качество индоссамента частенько вызывает непонимание и недоверие практических работников, особенно бухгалтеров, налоговых и судейских работников. Тем не менее оно должно быть отмечено, ибо имеет важнейшее практическое значение.
    Рассмотрим пример. Некое лицо незаконным путем приобрело (украло, нашло) вексель, содержащий последнюю передаточную надпись на имя третьего лица. Данное лицо не сможет осуществить права из этого векселя. Однако оно может выдать себя за третье лицо, обозначенное в передаточной надписи, и якобы от его имени снова индоссировать вексель.
    А если последний индоссамент бланковый, если он не содержит указания имени держателя, если в последующем заинтересованным лицом (например, держателем, лишившимся векселя помимо своей воли) не будет доказано, что приобретатель такого векселя не проявил надлежащую предусмотрительность и, проявив ее, он смог бы выявить неуправомоченность отчуждателя распоряжаться векселем, он предполагается добросовестным его приобретателем.
    Добросовестный приобретатель приобретает все права, вытекающие из полученного документа, независимо от прав его предшественника (в частности, независимо от того, что передача по индоссаменту совершена лицом, не имевшим на это права). Данный принцип действует даже в том случае, если передача совершена недееспособным, но надлежаще легитимированным лицом. Главное, чтобы приобретатель векселя не знал и не мог знать о недееспособности или иных недостатках в правах отчуждателя, т.е. главное, чтобы приобретатель был бы добросовестным.
    Кстати, насколько вообще корректно говорить о передаче кому-либо вещных прав? Если и ГК РФ (ст. 302), и законодательство о ценных бумагах допускают возможность приобретения добросовестным приобретателем права собственности на вещь от лица, не являющегося ее собственником, не правильнее ли говорить о том, что в силу определенных юридических фактов право собственности на вещь может у одного лица прекратиться, причем помимо его воли и действий, а право собственности у другого - возникнуть? Нечего передавать - первое право прекратилось, а второе - возникло.
    Индоссамент переносит на добросовестного приобретателя документа все права независимо от чистоты прав предшественника. Для цессии же необходима <юридическая очистка> прав, производимая путем ее регистрации лицом - носителем корреспондирующих юридических обязанностей. Без регистрации цессия хотя и не будет лишена своей силы, но перенесет права из ценной бумаги со всеми теми их пороками, которыми эти права оказались поражены при принадлежности их незарегистрированным у должника правопредшественникам приобретателя. В чем тут дело?
    Цессия представляет собой сделку, предметом которой является перемена лица, занимающего статус кредитора, т.е. перемена личности активного субъекта обязательственного права требования. Она имеет своим предметом перенесение обязательственных, а не вещных прав, прав из бумаги, а не права на бумагу. Здесь вполне работает аксиома <никто не может передать прав больше, чем имеет сам>. Коль скоро эти права поражены какими-то недостатками, приобретатель получит эти обязательственные права с этими же недостатками, оформляющимися в так называемые возражения (ст. 386 ГК РФ).
    Цессия, совершенная лицом, не имевшим право ее совершать (например, оно не являлось управомоченным лицом по именной бумаге), не должна порождать юридических последствий.
    Цессия, совершенная лицом, которому должник мог бы противопоставить возражения из факта недействительности основания выдачи ценной бумаги, должна приводить к тому, что такие возражения можно будет приводить и против цессионария (приобретающего права) и против всех его правопреемников.
    Цессия, совершенная недееспособным, также не должна вызывать какой-либо динамики правовых отношений. Возражение о зачете взаимных требований, имевшееся у должника для цедента (уступающего права), может быть заявлено им и цессионарию.
    Однако, если должник по именной ценной бумаге может противопоставить ее держателю, приобретшему права из бумаги по цессии, все те возражения, какие он мог бы заявить ко всяким его правопредшественникам, мы входим в противоречие с нормой Гражданского кодекса РФ. В п. 2 ст. 147 сказано, что <...отказ от исполнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, со ссылкой на отсутствие основания обязательства либо на его недействительность не допускается>. Как примирить две нормы - ст. 147 и ст. 386 ГК РФ? Какая из них должна <работать>?
    Мы полагаем, что должны работать обе нормы, но на различных стадиях совершения сделки цессии - до и после обретения ценной бумагой свойства публичной достоверности. Должник может противопоставлять кредитору, получившему свои права на основании цессии, все те возражения, которые он мог бы заявить, предъявив права требования любой из его предшественников.
    Для <очистки> приобретенных прав и придания именной ценной бумаге свойства публичной достоверности или начала ограничения возражений (ст. 147 ГК РФ) лицо - приобретатель документа на основании цессии должно оговорить ее условием заявление цедента должнику (цессионару) о совершаемой цессии. Если должник внесет изменения в ведущийся им реестр, удостоверив это отметкой на цессии об ознакомлении с ее содержанием, он тем самым согласится исполнять обязательство новому кредитору. Следовательно, он признает юридическую <чистоту> его прав, т.е. и прав его предшественника (предшественников).
    С этого момента держатель именной ценной бумаги сможет легитимироваться тремя обстоятельствами, необходимыми для формальной легитимации по именной ценной бумаге. Должник не заинтересован в регистрации цессии и признании тем самым факта добросовестности цессионария до тех пор, пока есть хотя бы малейшее сомнение в юридической безупречности прав цедента (предшественника или предшественников).
    Итак, передача прав из именных ценных бумаг путем цессии происходит с момента достижения соглашения об этом между цедентом и цессионарием. До тех пор пока такое соглашение не сопровождается уведомлением должника о нем, цессионарий хотя и является обладателем приобретенных прав, но несет риск получения от должника возражений, основанных на его правоотношениях с предшествующими держателями.
    Приобретать же именные ценные бумаги от лиц, которые поименованы в незарегистрированных записях о цессии, вообще не следует. Такие лица не являются надлежаще легитимированными по этим бумагам. Приобретатель прав по такой сделке не может считаться добросовестным. Только после уведомления должника о совершении цессии можно говорить о переходе прав именно из ценной бумаги, прав, осуществление которых добросовестным кредитором подкрепляется началом ограничения возражений должника (публичной достоверности документа).
    Когда речь идет о цедировании прав, возникших из иных оснований, нежели ценные бумаги, передаваемые права могут быть таковыми, что исполнение корреспондирующих им обязанностей возможно по инициативе как кредитора, так и должника. Уведомление его и регистрация им цессии имеет и иное значение.
    Должник может освободить себя от обязательств в том случае, если их исполнение будет произведено лицу, зарегистрированному им в качестве последнего приобретателя прав требования. Таким образом, если исполнение произведено лицу, указанному в качестве последнего кредитора в записях должника, то оно признается надлежащим, даже если совершено к моменту исполнения цессии в пользу нового кредитора, о которой должник не был поставлен в известность.
    В ценных бумагах возможность возникновения такой ситуации в принципе исключается. Необходимым условием для получения исполнения по ценной бумаге является ее предъявление кредитором, т.е. исполнение по ценной бумаге всегда инициируется кредитором и не может (не должно) инициироваться должником, а значит, смысл уведомления о цессии для ограждения от исполнения ненадлежащему кредитору пропадает.
    К сожалению, российские подзаконные нормативные акты <забывают> о необходимости предъявления именных ценных бумаг для получения по ним исполнения. Таково, например, Положение о порядке выплаты дивидендов по акциям и процентов по облигациям, утвержденное Министерством экономики и финансов РФ 10 января 1992 г. Оно позволяет акционерному обществу выплачивать дивиденды по акциям <чеком, платежным поручением, почтовым или телеграфным переводом> акционерам, внесенным в реестр не позднее чем за 30 дней до официально объявленной даты выплаты дивиденда (п. 11 и 16 Положения). Аналогично разрешается уплачивать проценты по именным облигациям (п. 29 и 32 Положения). Получается, что допускается исполнение по именным ценным бумагам без предъявления таковых, что явно противоречит ГК РФ.
    Кто должен уведомлять должника о совершении цессии? Этот вопрос может быть решен соглашением о цессии, но если этого не произошло, то бремя уведомления должно нести заинтересованное лицо. Им является цессионарий, ибо без уведомления он не будет обладателем прав из ценной бумаги, т.е. из публично достоверного документа.
    Уведомление должно сопровождаться представлением эмитенту (регистратору) документов, свидетельствующих о волеизъявлении правопредшественника совершить цессию - подписанного договора цессии и (или) так называемого <передаточного распоряжения>.
    Бремя несения расходов, связанных с уведомлением о совершении цессии, по умолчанию также относится на заинтересованную в уведомлении сторону - на приобретателя прав, цессионария.
    Влечет ли цессия - уступка прав из бумаги - автоматический переход и права на ценную бумагу? Если влечет, то почему, а если нет, то как добиться такого перехода. Какую еще сделку (или сделки) следует совершить? Достаточно ли для передачи прав на именную ценную бумагу одной лишь цессии (сделки о передаче прав из бумаги) либо цессия должна быть дополнена какой-то общегражданской сделкой, переносящей право на бумагу (например, договоров купли-продажи)?
    С точки зрения теории ценных бумаг является истинным как утверждение <право из бумаги следует за правом на бумагу> (ст. 142 ГК РФ), так и обратное - <право на бумагу следует за правом из бумаги>. Иными словами, если налицо сделка, переносящая права из бумаги, то в силу этой же сделки оказываются переданными и права на бумагу.
    Это объясняется тем, что без вещного права на бумагу невозможно ее предъявление, а без предъявления невозможно и получение исполнения по ней. Без приобретения вещного права на бумагу невозможно осуществление обязательственных прав, вытекающих из этой бумаги.
    Поскольку неизменной составляющей всякого субъективного гражданского права, в том числе и права обязательственного, является правомочие на его осуществление, следует признать невозможной совершение цессии требований по именной ценной бумаге без автоматической передачи вследствие этой же цессии и вещного права на данную бумагу. Без нее права из бумаги теряют одно из необходимых своих свойств - возможность осуществления.
    Подчеркиваем, что данный принцип не нашел законодательного закрепления. Это может привести к единственному выводу: законодатель молчаливо согласился с теорией и предположил, что цессия требования из именных бумаг является также и основанием перенесения вещного права на эти бумаги.
    О сфере распространенности этого вывода можно спорить. Несмотря на умолчание о данном принципе в нормах ГК РФ о ценных бумагах, законодатель тем не менее придает этому принципу такое же специфическое значение, как и обратному ему положению. Иными словами, законодатель предполагает, что цессия требования по именной бумаге легитимирует цессионария не только в качестве кредитора по этим требованиям, но и предполагает признание за ним качество собственника бумаги.
    Однако можно считать, что умолчание законодателя о данном принципе объясняется желанием не придавать ему специфического <ценнобумажного> значения. Иначе говоря, формальная легитимация цессионария требований по именной бумаге не влечет за собой его формальной легитимации в качестве собственника бумаги. Для последней необходимы иные документы, доказывающие его право собственности на ценную бумагу (например, тот же договор купли-продажи с приложенными к нему документами об исполнении).
    Мы разделяем первую точку зрения, поскольку в ином случае нам пришлось бы признать неправильность причисления именных ценных бумаг к разновидности института ценных бумаг, ибо для легитимации их держателя как собственника требовались бы документы, отличные от самой бумаги.
    Однако в связи с распространением института <бездокументарных бумаг> законодательство Российской Федерации и практика, похоже, придерживаются иного мнения: документы о праве собственности на именную бумагу (включающие договор, передаточное распоряжение и запись в реестре) - те единственные, которые легитимируют лицо и как собственника, и как кредитора прав из бумаги. О легитимирующем значении самой ценной бумаги здесь вообще не идет речи, что никак не может быть признано соответствующим общей теории ценных бумаг.

    Перейдем теперь к рассмотрению различий в юридических характеристиках и правовых последствиях процедур правопреемства по индоссаменту и цессии. Таких различий немного.
    Прежде всего это различия в типах данных сделок.
    Для совершения индоссамента достаточно волеизъявления одного лица: индоссамент является односторонней сделкой. Совершается она лицом, передающим принадлежащие ему права на бумагу.
    Цессия - это двусторонняя сделка, или договор. Для действительности цессии необходимо согласование волеизъявлений двух различных лиц встречной направленности - передать права и принять права. Иной конструкции и быть не может, ибо иначе
    утратится один из аспектов центрального различия.
    Невозможность заявления должником возражений, вытекающих из своих отношений к предшественникам держателя бумаги, полученной по индоссаменту, зиждется, в частности, и на незначимости для действительности индоссамента волеизъявления приобретателя. Признавая индоссаментом одностороннюю сделку, мы возлагаем бремя неблагоприятных последствий на индоссанта (передавшего), но не на лицо, получившее бумагу. Оно не является участником данной сделки. Ответственность за любые пороки и эксцессы, возникающие при осуществлении прав из бумаги, приобретенной по индоссаменту (начиная от недействительности бумаги или обязательств и кончая неплатежеспособностью должника), может быть возложена держателем бумаги на всех, кто ее индоссировал.
    Подписываясь же под договором (цессией), цессионарий тем самым соглашается с получением по сделке прав в том их состоянии, в котором их передает контрагент по договору (цедент). Бремя эксцессов обращения именной бумаги разложено на участников цессии - бремя недействительности несет цедент, бремя неплатежеспособности должника - цессионарий.
    Итак, передающий права по цессии отвечает перед цессионарием только за юридическую порочность прав. Чаще всего она выражается в недействительности прав, а также в дефекте формы воплощения.
    Цедент не несет ответственности за фактическую порочность - неисполнимость, невозможность реального исполнения юридически действительного обязательства (например, вследствие неплатежеспособности должника).
    Индоссант же отвечает как за юридическую, так и за фактическую порочность прав: и за недействительность, и за неисполнимость обязательства, причем ответственность за неисполнимость возложена на него в форме солидарной, а точнее - совместной ответственности. Освободиться от нее индоссант может, выполнив индос-самент с оговоркой <без оборота на меня>.
    Не всякий, желающий передать права по индоссаменту, может позволить себе такую оговорку. Не принимая на себя обязательства отвечать за нарушение обязательств из ценной бумаги ее основным должником, индоссант снижает обеспеченность и надежность ценной бумаги.
    Не все законодательства прямо наделяют индоссамент по любым ценным бумагам гарантийной функцией. Обычно не отвечают за неисполнение обязательств по коносаментам и не везде отвечают за нарушение обязательств по складским свидетельствам.
    У нас правило об ответственности индоссанта за нарушение обязательства из ордерной бумаги распространяется на все документы такого рода. Ответившие за нарушение рассчитываются между собой как регрессные должники (п. 1 ст. 147 ГК РФ).
    Цессия в силу своей договорной природы может применяться для оформления преемства в отношении любых прав требования (обязательственных прав), если только они не носят строго личного характера.
    Индоссамент же, являясь односторонней сделкой, может применяться для перенесения права собственности лишь в случаях, прямо названных в законодательстве. Положение о том, что к односторонним сделкам применимы все правила о договорах для индоссамента, не совместимо с его природой. Практически все законодательство об индоссаменте имеет не общегражданский, а специальный характер, написано применительно к ценным бумагам вообще или даже к конкретным ордерным ценным бумагам (векселям, коносаментам, копиям векселей, чекам, складским свидетельствам).
    Индоссамент должен быть безусловным под страхом его недействительности. Это логически следует из природы прав, для передачи которых применяется индоссамент, т.е. из вещной природы прав. Допустив условный индоссамент, мы изменили бы право собственности приобретателя по такому индоссаменту, ограничив его условием. Тем самым изменилась бы природа самой ценной бумаги, переданной по индоссаменту. Например, вексельное право требования оказалось бы обусловленным в части правомочия на его осуществление.
    Цессия, являясь обыкновенным договором, как и всякая иная сделка, может быть совершена как под отлагательным (отсрочивающим момент совершения), так и под отменительным (прекращающим) условием.
    Законодательством запрещен частичный индоссамент. Перенося права на часть, например, вексельной суммы, индоссамент перестает служить целям правопреемства в отношении прав из данного конкретного векселя, <перенося> такие права, которых данный вексель вообще не содержал. Законодательство ничего не говорит о частичной цессии. Надо полагать, что к этой процедуре следует применить положения принципа <разрешено все то, что не запрещено>. Иными словами, частичная цессия возможна. Ее совершение - исключительная компетенция контрагентов, а не законодателя.
    Рассматривая указанные способы передачи прав, можем сказать, что именные бумаги (передаваемые по цессии) юридически более надежны, чем ордерные, поскольку для установления добросовестности всякого их держателя привлекается <эксперт> - должник. Чистота прав из ордерных бумаг устанавливается самими сторонами индоссамента без участия должника. Поэтому нет гарантии, что, приобретая ордерную бумагу, вы не столкнетесь с лицом, которое не имеет права распоряжения ею. В этом - плюс цессии и минус индоссамента.
    Свойство установления солидарной ответственности индоссантов делает ордерные бумаги более обеспеченными по сравнению с именными. Если в ордерной бумаге отказ от вступления в число обязанных лиц оговоркой <без оборота на меня> делает бумагу менее ликвидной и может служить предметом обсуждения сторон сделки с данной ценной бумагой, то в именной бумаге невключение цедента в обязательство - обычное явление.