Рыночные преобразования в России сопровождались распадом сложившихся производственных связей. Кроме возникновения межгосударственных барь-еров в отношениях традиционных производственных партнеров (что стало следствием распада СССР), в этот период возобладали центробежные тенденции и на уровне единых хозяйствующих субъектов. В результате распались крупные хозяйственные комплексы, имеющие не только общие производственные цели, но и единую производственную и социальную инфраструктуру. Нередко эти процессы носили стихийный характер и служили для удовлетворения краткосрочных сугубо субъективных интересов руководства промышленных предприятий.
    Исключение составили немногочисленные предприятия промышленности, где разукрупнение осуществлялось целенаправленно как мера по их финансовому оздоровлению. Так, несмотря на общеотраслевой спад в машиностроении, усугубившийся к концу 1995 г., группа предприятий <Уралмашзаводы> благодаря продуманной организационно-экономической стратегии продолжала работать с достаточно высокой эффективностью. Приобретя контроль над одним из крупнейших российских промышленных объединений, финансовая группа <Биопроцесс> оценила перспективы и значимость каждого конкретного производства и осуществила структурную перестройку, избавившись от непрофильных и малоэффективных производственных участков.
    В наибольшей степени центробежные процессы проявились в таких отраслях, как лесозаготовительная промышленность, транспорт, некоторые машиностроительные подотрасли. Разделение крупных хозяйственных комплексов этого периода было доведено до абсурда. Нередко в самостоятельные организации обособлялись производственные единицы, не способные самостоятельно выпускать продукцию (например, заготовительные цеха или ремонтные подразделения): имея единственного потребителя своей продукции (услуг), эти новые мини-предприятия были обречены на коммерческий провал.
    Даже в относительно благополучной отрасли связи (где за все годы реформ не отмечалось снижения объемов оказываемых услуг и устойчиво возрастал научно-технический потенциал) выделение самостоятельных компаний не всегда диктовалось экономической целесообразностью: ряд предприятий, обслуживающих территорию Крайнего Севера и Дальнего Востока, изначально не могли работать рентабельно в силу ограниченной потребности и высоких издержек на поддержание каналов связи.
    Таким образом, одной из самых серьезных проблем, с которыми столкнулась российская экономика на этапе приватизации и рыночных реформ, стало спонтанное и необоснованное дробление и обособление хозяйствующих субъектов.

    Однако с середины 90-х годов центробежные тенденции значительно ослабли. И все чаще стали появляться сообщения об объединении (слиянии) промышленных предприятий. Но по сравнению с темпами обособления предприятий слияния происходят гораздо медленнее, масштабы этих процессов существенно скромнее. Поэтому говорить о том, что слияния стали определяющей тенденцией организационно-структурных преобразований, было бы преждевременно.
    Тем не менее экономическая стабилизация экономики формирует условия для того, чтобы процессы объединений стали приобретать все более массовый характер. Об этом свидетельствует анализ интересов основных участников экономики: государства, промышленников и предпринимателей.
    Государство. Государство заинтересовано в расширении экономической базы, повышении собираемости налогов, наращивании своего экономического потенциала и усилении положения в мировой экономике. Этих целей можно достичь только в условиях преодоления раздробленности и восстановления хозяйственных связей. Платежный кризис, парализовавший реальный сектор российской экономики, в немалой степени спровоцирован ростом финансовых потоков: обособившиеся хозяйствующие субъекты были вынуждены производить полные расчеты между собой в тех случаях, когда ранее речь шла о внутрихозяйственных оборотах. И в отсутствие развитой финансовой инфраструктуры платежный кризис был неизбежен.
    Кроме того, разумное число хозяйствующих субъектов и рациональная система финансовых и материальных потоков между ними значительно упростили бы выполнение фискальных задач для органов государственной власти.
    Укрупнение хозяйствующих единиц снизило бы потребности экономики в денежной массе и тем самым облегчило проведение монетаристской финансовой политики государства.
    И хотя экономика развитых стран в значительной степени связана с малым бизнесом, основу народнохозяйственного комплекса составляют крупные хозяйственные субъекты, определяющие его экономический потенциал.
    Поэтому с уверенностью можно утверждать, что государство будет стимулировать процессы слияний, создавая экономические и нормативно-правовые условия для интеграции. Так, в настоящее время государство всеми средствами поддерживает РАО <ЕЭС России>, как основу интеграции российской энергетики. Этим же целям служит и инициированное государством учреждение холдинга АО <Связьинвест>. Можно ожидать, что и в других отраслях экономики - от тяжелой промышленности до сельского хозяйства - государство если и не впрямую выступит учредителем новых интегрирующих структур, то окажет содействие объединяющимся предприятиям.
    Промышленники. Среди руководителей предприятий необходимость укрупнения хозяйственных комплексов одними из первых осознали директора приватизированных нефтяных компаний: создаваемые вертикально-интегрированные нефтяные компании (ВИНК) стали предвестниками изменения тенденций от разделения к объединению. ВИНК очень быстро прошли все этапы развития: от производственно-технологической интеграции до финансово-организационной, от решения проблем материально-технического снабжения и сбыта до рационализации системы управления компанией, разработки концепций стратегического развития. Интеграция помогла решить не только производственные задачи, но и создала предпосылки для обеспечения конкурентоспособности российских ВИНК на мировом рынке.
    Следует обратить внимание на то, что процесс интеграции не исчерпывается созданием единой технологической цепочки <от скважины до бензоколонки>, финальная стадия этого процесса - полное слияние компаний в единую финансово-экономическую структуру. Так, в НК <ЛУКОЙЛ> осуществлен переход на единую акцию: дочерние компании фактически слились с холдингом. В других нефтяных компаниях этот процесс принимал форму поглощений: например, АО <Сургутнефтегаз> фактически поглотило АО <КИНЕФ> и ряд компаний нефтепродуктообеспечения.
    Аналогичные интеграционные процессы начали проявляться и в других отраслях промышленности: металлургии, машиностроении и др. Опыт интеграции в них оказался не столь успешным, как в нефтяном комплексе, поскольку создаваемые объединения и ассоциации ориентировались на решение узкого круга преимущественно производственных и сбытовых задач.
    Так, по решению Президента РФ в 1997 г. было ликвидировано АО <Российская металлургия>, поскольку его деятельность оказалась неэффективной и нецелесообразной.
    В то же время в условиях обострения конкуренции на мировых рынках металлопродукции (принятие антидемпинговых мер, установление квот на продажу металла и другие меры, направленные на вытеснение российских металлургов с мировых рынков) именно консолидированные действия могли стать более эффективными и действенными, чем усилия отдельных компаний даже при их поддержке международными финансовыми структурами.
    В металлургии и машиностроении процессы интеграции реализуются преимущественно путем слияния промышленного и финансового капитала в форме финансово-промышленных групп. Однако изначальное противоречие интересов промышленников и финансистов позволяет предположить, что эта форма интеграции является промежуточной, более жизнеспособными оказываются формы интеграции в виде слияний и поглощений.
    Но при всем многообразии форм процессов интеграции общей закономерностью является объективное стремление предприятий промышленности к объединению. При условии стабилизации и перехода к экономическому росту можно с уверенностью прогнозировать, что эта тенденция в ближайшее время станет определяющей в организационно-экономических преобразованиях.
    Предприниматели. Предприниматели также заинтересованы в укрупнении хозяйствующих субъектов. Это связано как с финансовыми, так и с маркетинговыми интересами. Крупные и средние хозяйственные комплексы являются более экономичными хотя бы в силу того, что они позволяют экономить на накладных расходах. Более высокая эффективность этого бизнеса гарантирована масштабами производства. Несомненным преимуществом по сравнению с возможностями малых предприятий является доступность ресурсов (в первую очередь финансовых).
    Не последнее место среди причин, объясняющих предпринимательские предпочтения, занимает возможность налогового планирования (разработки легальных схем сокращения налогового бремени). Имея больше возможностей для маневрирования финансовыми ресурсами, предприниматели, работающие с крупными хозяйственными структурами, обеспечивают себе более высокий доход. Крупным предприятиям легче выйти и закрепиться на рынке. И, осознав эти преимущества интеграции, именно предпринимательские круги в ближайшем будущем станут основной движущей силой процессов слияний и поглощений.

    Интерес к слияниям и поглощениям в России традиционно связывается с политическими силами. Так, недавнее решение о слияния нефтяных компаний <ЮКОС> и <Сибнефть> вызвало поток публикаций, в которых основным движущим мотивом объединения называлось перераспределение политических сил. В комментариях принятое решение связывалось с конкретными фамилиями политиков и финансистов. Однако о политике правомерно говорить только тогда, когда она противоречит экономическим интересам.
    В данном случае слияние укладывалось в классические схемы согласования экономических интересов всех сторон: