С 1 июля 2002 г. вступили в действие основные положения нового Уголовно-процессуального кодекса РФ. До этого момента действовал кодекс, принятый в 1960 г. Огромные социально-экономические преобразования, которые произошли за 40 лет не только в нашей стране, но и в мире, потребовали внесения изменений в действующее законодательство.
    В данной публикации предполагается рассмотреть только некоторые статьи нового Уголовно-процессуального кодекса РФ, касающиеся наложения ареста на такой вид имущества, как ценные бумаги, на примере <вэбовки>, или облигации внутреннего государственного валютного займа (ОВГВЗ), - наименее защищенной ценной бумаги на предъявителя.
    Наложение ареста на имущество при проведении предварительного следствия по уголовным делам в старом УПК РСФСР 1960 г. регламентировалось ст. 175. Согласно этой статье следователь в целях обеспечения гражданского иска или возможной конфискации имущества был обязан наложить арест на имущество обвиняемого, подозреваемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, или иных лиц, у которых находится имущество, приобретенное преступным путем. Данная норма права не учитывала особенностей обращения такого вида собственности, как ценная бумага на предъявителя. При применении ст. 175 фактически нарушались права добросовестных держателей-владельцев таких ценных бумаг.
    Полученная преступным путем предъявительская бумага, как правило, оперативно реализовывалась мошенниками на вторичном рынке ценных бумаг. В последующем с облигацией могли неоднократно совершаться различные сделки, и новые держатели облигации не знали и не могли знать, что приобретают <украденную> облигацию, поскольку согласно ст. 146 ГК РФ для передачи прав по ценной бумаге на предъявителя достаточно ее простого вручения. При условии помещения ОВГВЗ на хранение в депозитарий, как правило, сделки между владельцами совершаются по сумме номиналов и номера попадающих на счет ОВГВЗ подбираются компьютерной системой в произвольном порядке. Этот факт также подтверждает добросовестность держателей, получивших <арестованную> облигацию в результате сделок, проведенных владельцем по счету депо.
    Принятый в 1996 г. в ходе проводимых в России экономических реформ федеральный закон <О банках и банковской деятельности> обязывал следователя получить санкцию прокурора на арест денежных и иных средств, находящихся на счетах и во вкладах в кредитной организации. Эта норма с 1996 г. стала применяться также при аресте ценных бумаг. Процедура наложения ареста усложнялась, что предполагало более тщательный анализ оснований ареста и снижение числа необоснованных арестов ценных бумаг. С выходом данного закона уменьшилось количество арестованных ценных бумаг, находящихся у добросовестных держателей. После принятия этого положения из перечня <арестованных> ОВГВЗ в июле 1996 г. были исключены облигации на сумму около 7,5 млн долл. по номиналу, что составляло примерно 42% от общего числа <арестованных> органами предварительного следствия <вэбовок>.
    Следующий шаг на пути защиты прав инвесторов на рынке ОВГВЗ был сделан Генеральной прокуратурой Российской Федерации - 21 ноября 1996 г. было издано указание № 68/15 <Об упорядочении практики наложения ареста на облигации государственного внутреннего валютного займа>, которым предписывалось следователям принять активные меры к снятию ареста с облигаций, находящихся у добросовестных держателей. Однако в 1997 г. следователями в рамках предварительного следствия по уголовным делам вновь были произведены аресты, а также изъятие таких облигаций у добросовестных держателей и передача их лицам, которым эти облигации принадлежали ранее (потерпевшим по уголовным делам).
    В целях неукоснительного соблюдения законности при проведении предварительного следствия по уголовным делам Генеральной прокуратурой РФ 20 октября 1997 г. было принято указание № 63/36 <Об изъятии и наложении ареста на облигации внутреннего государственного валютного облигационного займа при проведении предварительного расследования по уголовным делам>. Важнейшее положение этого указания заключается в том, что ценные бумаги на предъявителя не могут служить средством обеспечения исков или конфискации имущества по делам об их хищении и не подлежат аресту в порядке, установленном ст. 175 УПК РСФСР.
    К сожалению, указание Генеральной прокуратуры РФ № 63/36 от 20 октября 1997 г. было обязательным для исполнения только следователями прокуратуры и не всегда соблюдалось органами предварительного следствия МВД, для которых такое указание не является обязательным.

    Новым УПК РФ предусмотрена принципиально иная процедура наложения ареста на имущество, в том числе на ценные бумаги. Согласно ст. 115 кодекса прокурор, а также дознаватель или следователь с согласия прокурора возбуждают перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия. Суд рассматривает ходатайство (ст. 165) и выносит постановление о разрешении или об отказе в следственном действии. Предполагается, что независимый судья, изучив представленные следствием документы, мотивирующие необходимость ареста имущества, вынесет более объективное решение, в отличие от заинтересованного прокурора, надзирающего за следствием в силу своих должностных обязанностей.
    Преимуществом нового кодекса является включение принципиально новой статьи (ст. 116), определяющей особенности порядка наложения ареста на ценные бумаги. Выделение законодателем этого вопроса в отдельную статью говорит о признании важности вопроса, а также о том, что к такому виду имущества, как ценные бумаги, не всегда можно применять стандартный подход. Наложение ареста на ценные бумаги должно теперь производиться по месту их нахождения или по месту учета прав на ценные бумаги. Этот пункт важен, несмотря на то, что его необходимость подвергалась критике ввиду его очевидности.
    <Вэбовка> была ярким примером того, что такое очевидное положение следователями и прокурорами не выполнялось. До последнего времени арест на облигации внутреннего государственного валютного займа накладывался следственными органами во Внешэкономбанке, с занесением облигаций в <стоп-лист> независимо от их местонахождения. Следственные органы объясняли этот факт тем, что Внешэкономбанк является уполномоченным банком эмитента ОВГВЗ - Минфина России и осуществляет выплаты по купонам и погашение облигаций, и владелец облигаций рано или поздно вынужден будет обратиться во Внешэкономбанк для получения выплат.
    УПК РФ предусматривает необходимость составления протокола о наложении ареста на ценные бумаги, в котором бы содержалась полная информация о ценных бумагах: количество, вид, серия, номинальная стоимость, государственный регистрационный номер, сведения об эмитенте и др. Копия протокола вручается лицу, на имущество которого наложен арест. И самое основное и ценное достижение в деле защиты прав инвесторов-владельцев предъявительских ценных бумаг - это п. 2 ст. 116 кодекса, которым определено, что не подлежат аресту ценные бумаги на предъявителя, находящиеся у добросовестного приобретателя.
    Конечно, проблема наложения ареста на ценные бумаги новым УПК не решена полностью. Законодатель, к сожалению, не определил, кто, когда и на основании каких документов установит добросовестность приобретателя предъявительских ценных бумаг. Возможно, это будет сделано следователем на стадии подготовки материалов для составления ходатайства в суд о производстве ареста или это будет определяться в суде на стадии рассмотрения ходатайства. Здесь дело - за практиками, которые сделают первые шаги в рамках нового УПК.
    Не очень понятен и является на сегодняшний день только декларативным п. 4 ст. 116, согласно которому порядок погашения, выплаты доходов, конвертации и иных действий с арестованными ценными бумагами устанавливается федеральным законом. Как известно, такого закона до сих пор нет, а решение дальнейшей судьбы арестованных ценных бумаг находится на стадии обсуждения специалистами в области права и фондового рынка. Данная проблема, возможно, будет решена путем внесения изменений и дополнений в федеральный закон <О рынке ценных бумаг>.
    Рассматривая новый УПК РФ только в узком аспекте с точки зрения защиты прав инвесторов на рынке ценных бумаг, можно сказать, что в этой сфере законодателем сделан большой конструктивный шаг вперед. Главное - это следующий шаг, который должны сделать следственные и судебные органы при рассмотрении конкретных уголовных дел, формируя практику наложения ареста на ценные бумаги.