Еще одна сторона финансовых скандалов - аудиторы, интересы которых пересеклись на определенном этапе с интересами высших менеджеров корпораций. Вместе с тем для крупных компаний сотрудничество с одной из ведущих аудиторских фирм становится своеобразным <знаком качества>. Удостоверение известной аудиторской компании о надлежащем состоянии отчетности подконтрольной фирмы служит весьма влиятельным доказательством прочности ее положения в экономике и на финансовом рынке. Скандал вокруг компании <Артур Андерсен> показал, что система ежегодного аудита и предоставления отчетности в КЦББ, введенная с 30-х годов, не смогла гарантировать прозрачность деятельности компаний. Одна из причин - возможность совмещения аудита с консалтингом. Компания <Артур Андерсен> занимала достаточно <мягкую> позицию в отношении нарушений, допущенных Enron еще в 1997 г. Тогда внешний аудитор не настоял на исправлении обнаруженных упущений, считая, что они не наносят ущерба интересам инвесторов. В дальнейшем аудиторская фирма консультировала компанию по созданию схем <оптимизации> расходов и доходов.
    Среди множества структур, числившихся на забалансовых счетах Enron, имелись четыре особые фирмы под общим названием , специально созданные для хедж-операций с активами компании на финансовом рынке. Положение этих структур резко ухудшилось в связи с обесценением активов Enron.
    Так, манипуляции с подобными структурами (Chewco и т.д) начиная с 1997 г. позволили Enron за последующие 4 года завысить оценку полученных ею прибылей на 569 млн долл.8
    Снижение качества аудита имеет под собой причины объективного характера, на которые указывают специалисты по финансовому учету. Первая из таких причин заключается в широком распространении с 80-х годов компьютерного ведения учета компаний, что автоматически влечет за собой пользование определенными стандартами, заложенными в компьютерные программы. Вторая - в усилении конкуренции между аудиторскими компаниями, которая привела к снижению средней стоимости аудиторских операций вдвое за период с середины 80-х до середины 90-х годов. Это повлекло за собой сокращение расходов аудиторских фирм на оплату труда, а также подстегнуло их в погоню за большим числом заказов, что, по мнению ряда средств массовой информации, вызвало снижение качества9.

    Американские специалисты, подвергая критике методы аудита, видят выход в поисках таких подходов к налогообложению, которые бы устранили отмеченное противоречие. С этой точки зрения главным представляется не выбор более точной системы финансового учета (вместо принятой в США GAAP некоторые специалисты предлагают международную систему финансового учета), а принципиальное изменение подхода к предоставлению отчетных данных компаний. В первую очередь предлагается сделать публичными показатели по обязательствам компаний по уплате налогов. Хотя и они представляют небольшой интерес для инвесторов, но финансовые аналитики получат возможность путем сопоставления данных о прибыли и о налоговых обязательствах оценить достоверность финансовой отчетности компании. Критики этого требования аргументируют свою позицию тем, что оно нарушает <прайвэси> компании. Однако из-за усиления требований к прозрачности компаний <личная жизнь> неизбежно сократится. Тенденция к открытости корпораций заложена в самой природе акционерного капитала, и ее развитие представляет собой объективный процесс.
    Кроме этого первого шага, отмечается необходимость выработки путем совместных усилий КЦББ и правительственных органов новых требований к отчетности, позволяющих привести в большее соответствие с действительностью данные о прибылях и налоговых обязательствах. Отмечая сложность достижения такой цели, специалисты подчеркивают, что в постановке этой задачи заложено фундаментальное противоречие: по сути, с ростом прибыли должны расти налоговые обязательства.
    Такие требования будут снижать мотивацию компаний к успешной деятельности и получению большей прибыли. Поэтому необходимо изыскать такое решение, чтобы компания вынуждена была платить более высокие налоги только с той части прибыли, которая является искусственно завышенной. Тогда, <вздувая> прибыль, компании придется автоматически повысить свои налоговые обязательства, и это будет удерживать ее от таких действий. Конечно, проще установить штрафы пропорционально искусственно завышенной величине прибыли, но все это упирается в необходимость создания службы контроля аудиторов, что весьма проблематично из-за дороговизны и целесообразности10.

    В качестве одного из первых шагов в области дальнейшего регулирования финансового рынка в июле 2002 г. был принят Закон Оксли-Сарбанеса, по которому исполнительные и финансовые директора компаний, представляющих квартальную и годовую отчетность в Комиссию по ценным бумагам и биржам США, должны письменно заверять правильность финансовой и иной информации, содержащейся в отчетах. В соответствии с этим положением закона КЦББ выпустила целый ряд подзаконных актов.
    Закон Оксли-Сарбанеса на самом деле вмешался в процесс, уже начатый КЦББ 14 июня 2002 г. Тогда комиссия выпустила для открытого обсуждения (как принято в США) проект положения о сертификации, предусматривающий создание процедур, которые обеспечивали бы гарантированное раскрытие компаниями финансовой и иной информации, требуемой в соответствии с Законом о биржах от 1934 г. с учетом последующих поправок. Июльский закон обязал проходить процедуру сертификации малые предприятия, иностранных частных эмитентов, эмитентов ценных бумаг с недвижимостью в качестве обеспечения, трастовые фонды по инвестициям в недвижимость и инвестиционные компании вообще.
    Закон предписал неукоснительно и дословно соблюдать форму сертификации; сообщать в отчетности о недостатках в работе финансового аппарата компании, о мошенничествах и т.д. Самым существенным в законе Оксли-Сарбанеса, помимо введения личной сертификации, стал переход от принципа соответствия бухгалтерской и финансовой документации только общепринятым принципам бухучета (GAAP, выпускаемым FASB) к принципу справедливого освещения экономического состояния и динамики фирмы в ее отчетности. Последний принцип менее ограниченный и в то же время полностью охватывает суть первого принципа11.
    Вместе с тем происшедшие громкие банкротства не подорвали основ финансового рынка США и не привели к устранению главной тенденции его развития, состоящей в акценте на рыночные силы, которые при условии надлежащего государственного регулирования обеспечивают движение рынка в направлении прогресса. Предпринятые усилия по укреплению государственного регулирования финансового рынка создают условия для устранения отмеченных злоупотреблений в будущем. Это позволяет заключить, что банкротства крупных компаний вследствие мошенничества топ-менеджеров останутся неприглядным эпизодом, который следует относить к <простым болезням> финансовой системы.