9.00 - 9.30. Рабочий день начинается традиционно: ознакомление с деловой прессой и разбор почты.

    РЦБ: Максим Николаевич, как Вы оцениваете состояние инфраструктуры российского рынка ценных бумаг? Что изменилось за последнее время, что, на Ваш взгляд, требует улучшения?

    Максим Калинин: Регистраторский бизнес достаточно консервативен - таким он был всегда, таким остался и по сей день. С точки зрения развития услуг динамика появления дополнительных опций невелика; такого прорыва, как, скажем, Интернет-трейдинг в брокеридже, в регистраторском бизнесе не произошло. Естественно, менялись программы, совершенствовались технологии, но все это было на микроуровне. Так, например, до сих пор действует Постановление о ведении реестра акционеров № 27, вышедшее в 1997 г. При всей массе вопросов, которые вызывает данное постановление, оно остается вполне актуальным, и люди руководствуются принципом, что знакомое зло лучше неизвестного добра. На мой взгляд, причина не столь динамичного развития на 70% заключается именно в консерватизме самой услуги. Все-таки учет прав собственности не может развиваться революционными методами - слишком велика ответственность.
    Мы несем ответственность за активы огромной величины, поэтому должны быть суперконсервативными, так как никакими собственными средствами не сумеем покрыть потери от тех ошибок, в результате которых могут понести ущерб такие клиенты, как, скажем, ЛУКОЙЛ или МТС, - это абсолютно несопоставимые с нами по масштабу компании. В связи с этим, прежде чем ввести в действие новые технологии и программные продукты, мы <обкатываем> их по несколько лет.
    Что касается общих тенденций, то регистраторы медленно, но верно <дрейфуют> в сторону корпоративного консультанта в широком смысле этого понятия, и здесь существует две особенности. Во-первых, почти все регистраторы так или иначе консультируют своих клиентов-эмитентов по вопросам, связанным с дополнительными выпусками акций, регистрацией проспектов эмиссии, подготовкой отчетов для ФСФР. Это не является регистраторской деятельностью, но в какой-то мере связано с учетом прав собственности. Практически у каждого уважающего себя регистратора есть дочерняя компания, которая занимается такого рода корпоративными услугами. Делать это в рамках регистратора не позволяет лицензия на исключительную деятельность.
    Во-вторых, более 2 лет назад с принятием поправок в федеральный закон <Об акционерных обществах> регистраторам добавились функции счетной комиссии при проведении общих собраний акционеров. Так, в июне 2004 г. наша компания провела 32 собрания, многие из которых проходили не в Москве. Для этого нам даже пришлось создать специальное подразделение. Безусловно, на всех собраниях акционеров работают самые профессиональные сотрудники компании; все сделано для того, чтобы избежать больших очередей, накладок при регистрации и оставить клиентов довольными качеством нашей работы.
    В настоящее время ОАО <Регистратор НИКойл> активно агитирует за то, чтобы обслуживание всех акционерных обществ вне зависимости от количества акционеров осуществлялось исключительно регистраторами. Мы прекрасно понимаем, что любое даже не очень крупное акционерное общество является потенциальным предметом конфликта. Всегда либо у акционеров, либо у внешнего агрессора возникает искушение где-то что-то поделить, поэтому общество нуждается в независимой услуге по учету прав собственности.
    Для примера расскажу интересный случай из практики. Однажды мы стали свидетелями конфликта в акционерном обществе: генеральный директор попытался присвоить себе часть акций, принадлежащих одному-единственному акционеру. Наша компания вела этот реестр и в нужный момент обнаружила и пресекла такого рода действия, но факт остается фактом - конфликт возможен даже при одном акционере.
    Надо понимать, что практически вся наша учетная система скопирована с американской, где регистраторы очень часто выступают в качестве счетной комиссии, при том что их к этому никто не обязывает. В США очень многие акционерные общества сами ведут свои реестры. Естественно, их работу проверяет SEC, но регистраторский бизнес в Америке - нелицензируемый вид деятельности. У нас законодательство более жесткое и, на мой взгляд, более последовательное, особенно принимая во внимание тот факт, что и в США профессиональное сообщество весьма негативно относится к их собственному законодательству в этом вопросе.

    РЦБ: Считаете ли Вы, что институт независимых регистраторов себя оправдал?

    М. К. Сам по себе институт независимых регистраторов, даже при всех его издержках, при всем том негативе, который регулярно возникает, безусловно, себя оправдал. В беседах со сторонниками того, что государственное агентство справилось бы с подобными функциями лучше, я всегда привожу слова Маргарет Тетчер, которая говорила, что государство хорошо делает только две вещи: ведет войну и тратит деньги. А когда речь заходит о центральном регистраторе, то в качестве примера всегда почему-то называют признанную необходимость наличия центрального депозитария. По-моему, данное сравнение не совсем корректное, потому что у депозитария <тип клиента> один - владелец ценных бумаг, а у регистратора другой - эмитент. Государственное агентство никогда не сможет предоставить такую же качественную услугу эмитенту, как частная структура, - это мое твердое убеждение.
    Регистратор в силу особенностей своего бизнеса не может чувствовать себя полностью независимым от своих крупных, бюджетообразующих клиентов, и сегодня от этого факта никуда не деться. Возможно, в каких-то идеальных или приближенных к идеальным условиях абсолютная независимость существует, но, как мне кажется, ни в одной цивилизованной стране этого нет. Кроме того, необходимо четко понимать, что маркетинг в регистраторском бизнесе основан исключительно на рекомендациях, и если я буду плохо работать с клиентом, то для меня это обернется риском потери целой цепочки взаимоотношений.

    11.00 - 12.30. Внутреннее совещание, на котором, как правило, обсуждаются насущные проблемы и первоочередные задачи. Происходит обмен новостями.

    РЦБ: Является ли прибыль от консультационных услуг, услуг по проведению общих собраний акционеров значимой в общей структуре доходов? Не станет ли это причиной появления возможного конфликта интересов?

    М. К. Предоставляя консультации как дополнительную опцию, наша компания тем самым предлагает своим клиентам комплексную услугу. Она, конечно, не убыточна, но и существенного дохода не приносит. Просто чем качественнее мы предоставляем данную услугу, тем более привлекательными выглядим с точки зрения комплексного обслуживания. Что касается проведения акционерных собраний, то, несмотря на большие производственные и временные затраты, такой бизнес способен приносить до 15-20% общего дохода. Основная же часть доходов все равно складывается из абонентской платы эмитентов и сборов, которые взимаются с акционеров при перерегистрации. Кроме того, например, наша компания занимается обслуживанием паевых фондов семейства, с чего получает некоторый процент от стоимости чистых активов.
    Теперь несколько слов о возможном конфликте интересов. Теоретически, поскольку мы владеем информацией и учитываем имущество, которое кто-то может изъять, регистратор волей-неволей оказывается втянут в конфликт. Но при этом нужно учитывать и психологический нюанс: в конфликте всегда есть две стороны, одна из которых обычно выигрывает, а другая так или иначе выплескивает свое недовольство на регистратора. В конфликтной ситуации <угодить> даже какой-то одной из сторон очень трудно, а всем - просто невозможно. Конечно, в рамках своих полномочий и обязанностей по договору регистратор вольно или невольно может кого-то поддерживать, но он никогда не является стороной конфликта. Отсюда - постоянные попытки дать регистраторам взятку. Безусловно, передел собственности осуществляется в основном с помощью коррумпированных судов и недобросовестных партнеров, а отнюдь не регистраторов, что позволяет говорить о грандиозных пробелах в законодательстве. В этой же плоскости лежит проблема конфиденциальности информации, которая крепко связана со всей <головоломкой> передела собственности. Списки акционеров для скупки акций уже давно никому не интересны - это время прошло. В настоящее время прежде всего важна <работа> с реальными владельцами общества, для того чтобы частично или полностью выключить их из корпоративной игры.
    Что же касается проблемы нелояльности персонала, то она решается техническими средствами, потому что любая информация, взятая из реестра, учитывается системой внутреннего контроля. Однако нельзя допускать, чтобы у персонала компании был недостаток денежных средств. В зависимости от того, какой информацией и доступом к каким данным обладают наши сотрудники, руководство <Регистратора НИКойл> старается платить им зарплату, соответствующую рыночным стандартам.

    РЦБ: Существует ли конкуренция между регистраторами?

    М. К. Она, безусловно, есть, но весьма специфическая, так как перераспределение происходит только в сегменте компаний, условно говоря, <пятого-шестого эшелонов>. В настоящее время <неключевые> клиенты начинают переходить в более крупные компании. Как правило, качество обслуживания, ценовые параметры в такой компании более привлекательные, к тому же определенную роль играет и репутация. Но обычно регистраторов меняют далеко не самые крупные клиенты. Трудно себе представить, чтобы без серьезных изменений в руководстве реестр <Норильского никеля> уйдет из НРК или реестр ЛУКОЙЛа - из НИКойла. В ситуации, которая сложилась на данный момент, крупному клиенту, которого что-то не устраивает в нашей работе, проще решить спорные вопросы в рабочем порядке, чем заниматься сменой реестродержателя.
    К тому же в России есть еще и региональная составляющая, с чем тоже надо считаться. Я сам, к примеру, владивостокского эмитента поостерегусь брать на обслуживание, потому что понимаю, какая это <головная боль>. В своем регионе он без труда сможет найти подходящего регистратора (возможно, даже из числа филиалов московских компаний), который на месте будет обслуживать его гораздо дешевле и оперативнее. В этом отношении конкуренция среди регистраторов незначительная, поэтому, я думаю, будущее у нашего профессионального сообщества (саморегулируемых организаций) очень большое. В принципе мы не ощущаем себя конкурентами и в тяжелые времена доказали свою способность выступать единым фронтом. Положа руку на сердце, следует признать, что <эра> И. В. Костикова характеризовалась рядом агрессивных решений в отношении нашего сообщества, странных оценок регистраторской деятельности и общей недружелюбной атмосферой. Все это дало регистраторам дополнительный стимул поддерживать друг друга. Конечно, рынок есть рынок, и если у меня появится возможность у кого-то переманить клиента, то я его переманю, но это не мешает нормальному взаимодействию на методическом уровне.
    Я надеюсь, что СРО снова займут должное положение, это касается не только ПАРТАД, но и НАУФОР. Следить государству за технологией работы регистратора совершенно бессмысленно и контрпродуктивно. По моему глубокому убеждению, роль государственного регулятора - следить за тем, чтобы регистратор не нарушал права владельцев ценных бумаг, права эмитента и глобальные экономические законы, по которым живет общество. А так, были замечания, что у нас на документе о переводе прав собственности стоит два штампа, а не три, или что в анкете не отмечен способ получения дивидендов акционером, хотя все прекрасно знают, что этот способ давно уже определяет общество и мнение акционера никакой роли не играет. Данная форма анкеты была изобретена в 1997 г. С того момента такое количество воды утекло, что можно было, наверное, всю Сахару оросить. Но мне заявляют, что это грубые нарушения, которые могут привести к потере лицензии.
    Раньше, к примеру, количество проверок регистраторов со сторны ПАРТАД по технологии работы превосходило количество проверок ФКЦБ. Такие проверки были для нас действительно полезны, помогали разобраться в проблеме. Их цель не состояла в том, чтобы найти и <прищучить>.
    Если вернуться к профессиональным союзам, то в настоящее время идет работа над законом о саморегулируемых организациях, которым должны быть переданы значительные функции по регулированию, в том числе по лицензированию. Однако что касается аттестации специалистов, то я опасаюсь, что в рамках СРО это может стать слишком неформальным процессом, так сказать, сдачей экзамена <без галстука>.

    14.00 - 15.00. Время, когда совмещается приятное с полезным - вкусный обед и деловая встреча.

    РЦБ: Как Вы относитесь к рейтингам регистраторов?

    М. К. По моему мнению, методика подсчета даже рейтингов ПАРТАД менялась чаще, чем они сами выходили в свет. Конечно, это происходило не потому, что под кого-то подгоняли, а потому, что это, действительно, довольно трудно сделать. В свое время мне больше всего понравилось, когда был сделан рейтинг не по пунктам, а по группам надежности, основанный на обобщенных данных. Понятно, что на рынке присутствуют несколько достаточно крупных регистраторов, из которых все находятся в первой десятке. Все эти регистраторы имеют нормальную финансовую базу благодаря крупным клиентам. Поэтому, когда спрашивают, какой у меня номер в рейтинге, я всегда отвечаю, что <Регистратор НИКойл> - в первой пятерке.

    РЦБ: Почему, по Вашему мнению, консолидация регистраторской отрасли идет медленными темпами?

    М. К. Консолидация остановилась в тот момент, когда рынок перестал ее поддерживать. Сейчас в принципе структура достаточно разумная - как с географической, так и с клиентской точек зрения. При И. В. Костикове консолидация во многом была искусственной. Например, когда из двух регистраторов, не отвечающих требованиям лицензирования, один становился филиалом другого, но при этом они существовали абсолютно на суверенной основе. Но зато на бумаге у них соблюдались все лицензионные требования. Я убежден, что как только лицензионные требования изменятся, в них усилится упор на качественные показатели, мы можем столкнуться с <волной> разделений. Ведение реестра - не тот бизнес, который можно купить и потом зарабатывать на этом деньги. Если его покупают, то для того, чтобы обслуживать свой собственный холдинг или просто получить доступ к информации о многочисленных активах, которые там учитываются. Таким образом, я не думаю, что регистраторы должны укрупняться, они должны находиться как можно ближе к эмитенту, тогда им проще взаимодействовать, оперативно реагировать на какие-то события.

    РЦБ: Как Вы оцениваете перспективы иностранных компаний на рынке регистраторов? Computershare - <первая ласточка> или <залетная птица>?

    М. К. Что касается Сomputershare, то, по моему мнению, это <залетная ласточка>. В ноябре 2003 г. мы в довольно большой компании коллег были в Чикаго на семинаре <Рынок ценных бумаг США и Канады>, где посещали офис Сomputershare и встречались с руководством Сomputershare. У Сomputershare вообще нет менеджеров по сбыту. И когда я спросил почему, они ответили, что их корпоративный подход заключается в покупке бизнеса такого профиля по всему миру - у них есть <дочки> в Великобритании, США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африке. Это самая крупная в мире специализированная компания. Учитывая их возможности и стоимость нашего регистраторского рынка, им ничего не стоит стать в России монополистами - это очень богатая компания.

    16.00 - 19.30. Остаток рабочего дня полностью расписан: работа с документами, встречи, презентации, общение с представителями средств массовой информации.

    РЦБ: Расскажите, пожалуйста, подробнее о Вашей поездке в США. Что удивило Вас больше всего?

    М. К. В США меня больше всего потрясло то, что регистраторы не встречаются с акционерами вообще, а общаются по почте - там это хорошо отлаженная система. Акционер может зайти в любой банк, к любому брокеру и с помощью специального штампа с магнитными вкраплениями заверить передаточное распоряжение. Потом документы в конверте отправляются по почте регистратору.
    В офисе регистратора они распаковываются и тут же заносятся с помощью сканера в общую информационную систему, а бумажный оригинал сшивается и отправляется на склад. Бумажные носители существуют только на входе и на выходе, когда рассылаются новые сертификаты или, предположим, выдаются выписки. Все остальное существует исключительно как поток <образов> этих документов, причем эти <образы> им приносят, как я уже сказал, не сами акционеры.
    В России акционеры вынуждены долго стоять в очередях, что создает огромные накладные расходы как для регистраторов, так и для клиентов. И, самое главное, это очень сильно территориально привязывает нас к клиенту, т. е. к эмитенту. В принципе общаться с эмитентом, находящимся на Урале, - не большая проблема, но общаться с его акционерами, которые, как правило, живут рядом с предприятием-эмитентом - катастрофа.
    В США компания из штата Нью-Джерси может, к примеру, вести 20 компаний, расположенных на противоположном побережье, при отсутствии проблем во взаимодействии. Это идеальный вариант. Профессиональное счастье заключается в том, чтобы отладить технологию, максимально устранив человеческий фактор.
    В России роль человеческого фактора в регистраторских компаниях очень большая. Например, недавно мы вычислили человека с поддельным паспортом. Наш сотрудник - начальник отдела благодаря своему огромному опыту засомневалась в подлинности этого документа и проверила, существует ли адрес, который был указан в паспорте. Выяснилось, что по указанному адресу вместо частного дома находится многоэтажка. А насторожило нас то, что клиент пришел в волгоградский филиал компании, а прописан в Мытищах. Так что пока роль человеческого фактора, к сожалению, велика.

    РЦБ: Каким образом Вы пришли в регистраторский бизнес?

    М. К. Как это ни парадоксально, у меня профессиональное образование: в 1994 г. я закончил экономический факультет МГУ. Причем диплом защищал по инфраструктуре фондового рынка. Получилось так, что я учился в МГУ 9 лет, из которых 2 года ушло на армию. По семейным обстоятельствам я несколько раз переходил с дневного отделения на вечернее. С 1991 г. начал работать, и так или иначе моя работа всегда была связана с фондовым рынком. Когда я еще учился на младших курсах, мне предложили работу в брокерской конторе, где стал заниматься торговлей акциями. Через некоторое время очень хороший человек, Александр Петрович Семин, уже тогда много работавший над идеологией инфраструктуры фондового рынка, увлек меня темой учета прав собственности. Тогда я ушел из конторы и оказался одним из первых, кто в 1993 г. стал серьезно заниматься данной темой. В 1994 г. я пришел в <Регистратор НИКойл>.
    Если вы обратите внимание, то такая ситуация в регистраторском бизнесе достаточно распространенная. Почти все более или менее заметные фигуры регистраторского бизнеса проработали в этой сфере как минимум 5 лет. Это, кстати, еще одно подтверждение консервативности данного рынока, и посторонних людей на нем крайне мало.

    РЦБ: Насколько серьезно Ваше увлечение горными лыжами? Не хотели бы Вы попробовать встать на сноуборд?

    М. К. Честно говоря, я очень много времени посвятил горному туризму. Еще в детстве с отцом и с мамой я много ходил по горам, потом уже в районном дворце пионеров записался в туристический клуб. Конечно, со временем я отошел от туризма, но поскольку горы я очень люблю, то переквалифицировался в горнолыжника - в такого, скажем, более ленивого любителя гор. Стараюсь 2 раза в год обязательно съездить покататься на лыжах.
    По поводу сноуборда я даже не думал, да и потом всем известно о жестком противостоянии лыжников и сноубордистов. По правде говоря, я еще и лыжи не так хорошо освоил, а, насколько я знаю, сноуборд - вообще иная техника катания. Этому нужно учиться, а я, наверное, слишком ленив для этого.
    Вообще, люблю путешествовать, но я не <пляжник> и не большой любитель всяких достопримечательностей: музеев, картинных галерей или памятников архитектуры. Мне просто очень нравится менять обстановку. В начале мая этого года мы с женой были у наших друзей в Америке. За две недели мы побывали в Нью-Йорке, Чикаго, Лос-Анджелесе; в Лас-Вегас, естественно, заехали. Такой тип отдыха как раз по мне: 2 дня - там, 3 дня - здесь, вдохнул атмосферу города, внес свой вклад в экономику штата Невада при помощи казино и поехал дальше. Поэтому если мы едем куда-нибудь отдыхать, то обязательно стараемся взять напрокат машину, чтобы покататься по стране, запастись впечатлениями.

    РЦБ: Если можно, расскажите немного о Вашей семье.

    М. К. Я обожаю свою красавицу жену. Естественно, все отпуска мы проводим вместе. Сыну недавно исполнился год, мальчик пока маленький, и я считаю, что нет необходимости везде таскать его с собой. К тому же маленький ребенок не получит никакого удовольствия от другой страны, если брать его на короткое время, да и самому, естественно, тоже полноценно отдохнуть не получится. Еще у меня есть замечательная 10-летняя дочь, но она, к сожалению, живет не со мной. Пятилетие свадьбы мы с женой отмечали в Лондоне. Я там был очень давно и буквально мельком, а Наташа, моя жена, раньше там не была ни разу. Город нас просто очаровал.

    РЦБ: Есть ли у Вас хобби?

    М. К. В раннем детстве у меня было хобби: я собирал обертки от жевательных резинок, в советское время это было очень интересно. Иногда открываю свой альбомчик и начинаю вспоминать, на что я выменил ту или иную обертку и какими трудами они мне давались.
    В последнее время мы с супругой стали чаще ходить в кино. Инициатором этого, конечно, выступает жена.

    РЦБ: Каким образом строятся Ваши взаимоотношения с коллегами по работе?

    М. К. Коллектив у нас в основном состоит из людей, работающих более 5 лет. Безусловно, компания расширяется, растет количество клиентов, соответственно увеличивается и штат. Таким образом, появляются новые люди, но, как правило, они попадают к нам не случайно. Очень многие пришли в <Регистратор НИКойл> в 1995-1996 гг. Конечно, кризис вынудил нас <сократить> штат, некоторые отличные специалисты попали под сокращение, о чем я очень жалею. Но нет худа без добра: во время кризиса были уволены и те люди, которых в обычное время рука не поднялась бы уволить, хотя, если честно, они уже давно стали балластом.
    В итоге у нас получился почти семейный коллектив, с большим количеством разнообразных корпоративных праздников. Например, День рождения НИКойла обязательно отмечается в рамках нашей компании. Недавно мы подсчитали, что большинство сотрудников пришли на работу в сентябре - начале октября, поэтому каждый год в это время мы празднуем День сотрудника. В этот день нам предоставляется возможность вспомнить былые дни, попеть под караоке да и просто побыть друг с другом. Дни рождения очень часто празднуются не в рамках конкретного отдела, а для всех сотрудников: накрывают стол в столовой, и мы все вместе поздравляем именинника. Я взял за правило всех своих сотрудников с днем рождения поздравлять лично. Это мое правило, и я отступаю от него, только если меня нет на работе. В таком случае вместо меня поздравляет тот, кто в данный момент исполняет мои обязанности, - это наша традиция.
    Я пытаюсь всеми возможными способами сделать так, чтобы люди ощущали себя не просто работниками, а членами <семьи> в хорошем смысле этого слова. С точки зрения психологии такой подход достаточно эффективен, потому что подводить <близких> гораздо неприятнее. Одно дело, если сотрудников гоняют и в хвост и в гриву по поводу и без повода, всячески унижают и кричат, и другое дело, когда у них хорошие человеческие отношения. Безусловно, отношения должны быть без панибратства, тем не менее, когда складывается хороший психологический климат, это позитивно сказывается на работе, и в том числе на лояльности к компании.